Разрешите мне родиться...

16 июня 2014

Руководитель фонда "Семья и детство" о том, что мешает детям появиться на свет

Когда мы только начинали консультировать тех, кто шел на аборт, думали: вот сейчас мы покажем, как выглядит ребеночек, который у них внутри, и все изменится — ведь они же просто не знают, что там человек! — говорит Светлана Руднева, руководитель Благотворительного фонда «Семья и детство». — Их же и учителя в школе, и врачи в консультации убеждали,

что там сгусток крови или головастик. Мы говорили: «Вот, посмотрите, уже сердечко бьется...», но в ответ снова слышали: «Да, но... у меня другие планы». То есть знать-то теперь знали,  но в этого ребенка отказывались верить.

Муж

Она плакала каждый раз, когда вспоминала, как муж, молодой успешный ординатор одного из столичных вузов, запаниковав, сказал: «Да ты что, у нас вся жизнь впереди. Нам надо доучиться, на ноги встать. С жильем непонятно что. Делай аборт, все кругом так поступают, даже твои подружки».

Она вспоминала, как подруги удивлялись ее колебаниям и фыркали, мол, нашлась тут совестливая. И уже позже, когда недельный прессинг в семье, оскорбления и унижения (такая родительская и супружеская форма «поддержки») были позади, как и незапланированная беременность, она вновь вспоминала о жизни, которую могла подарить. Боль приносили даже мысли о детях. «Какое акушерство? Какая педиатрия? Я даже учебник открыть не могу...» В зачетной книжке эти графы так и остались пустыми.

Светлана Руднева услышала историю Ирины от нее самой, когда работала в медвузе, где девушка училась. Ирина сожалела, что не знала тогда о службе социально-психологической помощи беременным женщинам, не знала о Всероссийском телефоне доверия по вопросам кризисной и незапланированной беременности. В тот момент ей, москвичке с перспективой хорошей работы, убежденной родственниками, что беременность несвоевременная, нужно было лишь, чтобы хоть один человек в этом мире ее поддержал. В итоге она долгие месяцы не могла выйти из состояния постабортной депрессии. Утратила доверие к мужу, с согласия которого они потеряли ребенка. Таких, как Ирина, не сумевших отстоять свое право быть матерью, сотни и сотни тысяч. По официальной статистике, ежегодно в России делается 1 миллион 700 тысяч абортов. Наша страна здесь — абсолютный лидер.

Право выбора

«Движения „Pro-choice“ (за право выбора женщины) и „Pro-life“ (за право ребенка на жизнь) имеют приблизительно равное число последователей на Западе, — рассказывает Светлана. — И женщина может выбрать, к кому ей обратиться за помощью». В России право выбора только декларируется. На практике оказывается, что выбора у женщины, по сути, нет. Потому что рядом слишком много «помощников». Это и те, кто имеет финансовую выгоду от аборта и потому настойчиво предлагает ей быстро и легко избавиться от «проблемы». Это и старшее поколение, по-прежнему живущее с убеждением, что аборт — это нормально. Это и государство, которое поддерживает женщину и оплачивает как саму операцию, так и пребывание в медучреждении. Это и те медики, которые не информируют о страшных последствиях, которые влечет за собой аборт.

«С помощью нашей службы мы стараемся восполнить дефицит поддержки материнства, не дать женщине совершить аборт из-за одиночества и отсутствия помощи. Мы работаем с женщиной целой командой: психолог, социальный работник, врач, юрист. Консультируем в гинекологических отделениях роддомов и в женских консультациях, куда приходят записываться на прерывание беременности. Часто у нас есть только несколько минут и мимолетное колебание пациентки, чтобы, не осуждая, не поучая, помочь женщине увидеть другой путь.

Когда малыш подрастет, женщина, глядя на него, будет ужасаться при мысли, что когда-то стояла перед сомнениями и „выбором“. Теперь она — счастливая мать. Друг друга тяготы носите и тако исполните закон Христов, — говорит апостол. Чтобы женщине стали по силам тяготы, связанные с ребенком, важно, что бы и ее кто-то вовремя поддержал.

Поработать в сфере защиты жизни меня пригласили после окончания института. Я училась на философском, потом в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете. Планировала заниматься русской философией. В тот момент служб помощи беременным в России не было совсем. Была только просветительская деятельность. Мне стало ясно, что необходимо создать фонд и организовать специальную службу. Драгоценные наши беременные смогли получить такую важную для них поддержку и сохранить своих детей. С тех пор не могу остановиться, — смеется Светлана. — Я очень люблю, когда дети рождаются».

Любая беременность, даже запланированная и желанная, с психологической точки зрения может оказаться кризисной. Женщине нужно пересмотреть свои планы на будущее, обсудить событие с окружающими, многое в жизни перестроить. Быть готовой от чего-то отказаться и пойти на определенные жертвы. Даже если женщина говорит: «я все решила, только аборт», ее состояние до последней секунды остается шатким. В глубине души она продолжает колебаться. Случается, что женщины уходят с аборта прямо с кресла, за полминуты до наркоза.

Мне пятнадцать. Я беременна

 «Сейчас у меня контроша, напишу через час», — переписывается в Интернете с психологом пятнадцатилетняя девушка прямо из-под парты. Она встречается с парнем пять месяцев, четвертый месяц подряд пьет таблетку «экстренной контрацепции». Немногие из под ростков знают, что даже одна такая таблетка может навсегда нарушить женское здоровье, особенно в таком юном возрасте. Девушка в этот момент волнуется только о том, точно ли таблетка «сработает».

Многие девушки звонят с тревожным для них вопросом: «Могла ли я забеременеть?»

«Даже если беременность не подтверждена, мы не прерываем общение, — рассказывает Светлана Руднева. — Пытаемся с девочкой обсудить, насколько ей важны сексуальные отношения, знает ли она о возможных последствиях и готова ли их принять, имеет ли намерение куда-то поступить и дальше учиться, хотела ли бы выйти замуж и иметь детей? В такой беседе психологи дают девочке-подростку возможность всё взвесить и понять, насколько ей необходимы сейчас такие отношения».

Часто мы видим, что дети испытывают психологическое давление в школьной среде, где сильны определенные стереотипы. Одно из расхожих убеждений среди подростков — обязательность сексуальных отношений между девушкой и юношей. И противостоять этой навязываемой идее самим подросткам бывает крайне сложно. В этой ситуации объективно сложно сохранить репродуктивное здоровье и при этом соответствовать социальным стандартам подростковой среды. В своих беседах психологам часто удается помочь выстроить иную шкалу ценностей.

В этом периоде жизни важная для подростка задача — научиться полоролевым отношениям, не прибегая к сексуальным. Если чувства парня настоящие, если он действительно любит девушку, он не станет создавать для нее потенциально кризисную ситуацию. А если настаивает, то этим он выдает свое реальное отношение, равнодушие к ней и ее судьбе. Кстати, это начинает понимать и юноша, если разговор происходит с ним.

Вообще, юные беременные очень уязвимы, зависимы от взрослых и требуют наибольшего внимания, вовлеченности команды специалистов и финансовых средств. Большую роль здесь играют подарки: красивая одежда для беременных, новая брендовая коляска, даже большой белый плюшевый медведь — эти проявления внимания дарят радость, поднимают настроение и могут изменить решение. Но бывает, что девочке необходимо все, вплоть до аренды жилья или размещения в патронатную семью, если собственные родители выставили за дверь. И если вовремя не предложить помощь, девочка от безысходности делает аборт.

Причем делают аборты на больших сроках, потому что до последнего скрывают, боятся сказать родителям, выжидают удобной ситуации и даже надеются, что «рассосется». В том смысле, что рассосется проблема, что отец ребенка вдруг проявит себя ответственным, появится жилье, сложатся отношения с бабушкой, к которой можно будет переехать. Подростки ищут, надеются на поддержку, но в подавляющем большинстве случаев их ведут на аборт сами родители. Это огромная травма, поломка жизни, представлений о материнстве, вообще будущего.

Удержать оборону

Желание убежать от реальности, спрятаться и отстраниться от проблемы психологи называют «тактикой страуса». Как в детстве: глаза закрыл — меня не видно, я спрятался. «Решай сама, это не моя проблема, я к этому не имею отношения, знать об этом ничего не желаю», — очень распространенная реакция мужчины на известие о беременности. Конечно, женщине, уверенной в том, что мужчина всегда обязан проявлять силу и решительность, такое поведение бывает нелегко принять. Но, говорят психологи, подумай, ведь это — су-пружество. Когда один не может везти, то везет тот, у кого есть сейчас силы. Женщина раньше мужчины чувствует реальность малыша — он у нее под сердцем. А мужчина, когда ребенок родится, его на руки возьмет, в глаза ему заглянет — тогда он и горы готов свернуть для своего сына или дочки. А пока приходится терпеть, что все мы не идеальны. Нужно дать время мужчине справиться со стрессом. Отнестись с пониманием, ведь именно к нему потом обществом потребления будут предъявлены «стандарты» по содержанию семьи.

Решать, конечно, самой женщине, только она знает, чтó для нее норма в отношениях и до какого предела. Одно дело, если партнер «спрятался» на пару дней, и совсем другое, если так и не одумался и ведет себя агрессивно. Именно с такими историями часто сталкиваются психологи фонда. Вот еще один рассказ Рудневой: «Недавно был случай, когда в десять вечера женщина перезвонила психологу, с которым беседовала накануне, записавшись на аборт. „Все-таки я решила рожать. Подумала, хотя моему первенцу всего полтора года, почему ради него я должна отказываться от второго? Муж говорит, что и его мать делала аборты, что он один в семье рос, значит, и у нас должен быть один ребенок. Нет, пусть я уеду в свою Пензу от мужа-москвича, чем так. Но если сделаю аборт и соглашусь на уговоры, просто перестану себя уважать. Я решила сохранять“.

А потом пришел муж. Угрозы оставить без средств к существованию, отнять сына... В семь утра, оставив старшего ребенка со свекровью, он увез жену на аборт. Это типичная ситуация насилия в семье. Насилия психологического, экономического, а иногда физического. Или еще случай, когда сорокалетнюю женщину врачи уговаривали сделать аборт. Убеждали, что родится инвалид. Настаивали. Она, регулярно советуясь с психологом, справилась с серьезным прессингом и в результате родила здорового ребенка».

Такие примеры совсем нередки. Отстоять свои личные границы, свои интересы, не сдаться, суметь себя правильно повести — этому нужно учиться и учить. Как мы видим, материнство — состояние уязвимое. Требующее защиты.

Десять тысяч рублей

В двадцать лет женщины делают аборты с аргументом: «я еще не готова стать матерью, я не справлюсь». В сорок: «слишком поздно, мне стыдно перед старшими детьми». Мамы двух детей убеждают себя, что «им достаточно». И переломить этот стереотип сложно. Чаще решаются на многодетность либо родители из среды творческой интеллигенции, которые привыкли быть оригинальными, либо те, кто понимает, что ребенок — это образ Божий, осознает ценность бессмертной души и получает моральную поддержку в своем окружении.

Случается, конечно, что кто-то напуган результатами скрининга, обещающего ребенка-инвалида, есть женщины, у которых предыдущий опыт родов и общения с медперсоналом такой, что они не хотят проходить это испытание еще раз. «Бывает, что страхи надуманны и напрасны, и мы с ними работаем, — говорит Светлана. — Но есть случаи, когда положение женщины действительно отчаянное — в небольшом городке или поселке нет работы, нет яслей, в семье на иждивении есть еще старики, инвалиды.

И женщина, решаясь на рождение еще одного ребенка, оказывается на грани нищеты. Сейчас та помощь, которую предлагает государство, имеет отсроченный характер. Возможность увеличения пенсии (если таким образом использовать материнский капитал) для молодой женщины не более чем туманная и очень далекая перспектива. А вот будет ли кусок хлеба, пока у нее грудной малыш, — это вопрос насущный. Помощь нужна именно в первые три года после рождения ребенка, когда мама посвящает ему все свое время и силы. Когда она остро нуждается хотя бы в том финансовом минимуме, которого хватит на кашу с молоком для нее и малыша. Поэтому в исключительных случаях, помимо психологической, мы стараемся найти для женщины материальную помощь.

Фонд располагает небольшими кадровыми и очень ограниченными материальными ресурсами. Мы используем их с максимальной эффективностью. Каждые десять тысяч рублей, вложенные в нашу деятельность, спасают жизнь одного ребенка».

Вопрос жизни и смерти

На самом деле какой бы обеспеченной и благополучной ни была женщина, в качестве причины аборта она, скорее всего, назовет именно материальные трудности. Для психолога очевидно, что, если женщина в первую очередь говорит о финансах, это совсем не значит, будто ее это волнует больше всего. Просто за такие аргументы ее никто не осудит. Царит убеждение, что если ребенок материально не обеспечен, то лучше ему не родиться. Можно сказать, что аборт по материальным причинам — социально одобряемое поведение.

«Но если копнуть глубже, то выяснится, что причины другие. Как правило, на принятие решения чаще влияют отношения, — говорит Светлана Руднева. — Уверена ли женщина в отце ребенка, чувствует ли себя защищенной, не опасается ли остаться в одиночестве и без поддержки. Есть ли вокруг нее любящие люди, на которых можно положиться, „если что“. Любящие ее и такого крохотного малыша, которого и увидеть-то можно будет еще не скоро... Есть ли рядом те, кто согласен принять его с любовью? Когда он родится, такой забавный, очаровательный — все будут улыбаться ему, сюсюкать, тетешкать. А пока его не видно — его как будто бы и нет...»

Что нужно нерожденному младенцу? Чтобы кто-то в нем, невидимом, был уверен. Уверен в том, что ради него стоит понести все трудности и преодолеть все невзгоды.

Дефицит любви и недостаток веры — вот что не дает этим детям появиться на свет. Нужно, чтобы их здесь чаяли — верили в них, надеялись и ждали. Беременность — это просьба Бога к нам позаботиться о маленьком человеке, которого Он сотворил. Которого Он любит и в которого верит.

Поверим ли мы? Вот вопрос жизни и смерти для этого малыша.

Автор: Рощеня Дарья 

Источник: Журнал "Фома"